ОЦЕНКА ИНТЕЛЛЕКТА ПО РИСУНКАМ (Исторический обзор)

Идея о том, что спонтанные рисунки маленьких детей могут пролить свет на психологию развития ребенка, не нова. Еще в 1885 г. Эбенезер Кук опубликовал статью о детских рисунках, в которой описал последовательные ступени развития, как он наблюдал их, и порекомендовал приблизить преподавание искусства в школе к умственному строю и интересам детей (Cooke E. Art Teaching and Child Nature // London Journal of Education. 1885). Статья Кука удостоилась широкого внимания и оказала влияние на образовательную практику.

В 1887 г. Коррадо Риччи представил отчет о рисунках группы итальянских детей, которых он наблюдал во время летних каникул (Ricci C. L’arte dei bambini. Bologna, 1887). Его коллекция детских рисунков – вероятно, наиболее ранняя из опубликованных.

По мере того, как изучение детей набирало ход, предпринимались и другие подобные работы. Среди тех, кто получил наибольшую известность в качестве авторов, освещавших эту тему, – Перес (Perez M. B. L’er et la poesie chez l’rnfantP. 1888), Салли (Sully J. Children’s Ways. N. Y., 1907. Ch. XII; idem. Studies of Childhood. N. Y., 1908), Барнс (Barnes E. A Study of Children’s Drawings // Pedagogical Seminary. 1893. Vol. 2. P. 451 – 463; idem. Notes on Children’s Drawings // Pedagogical Seminary. 1891. Vol. 1. P. 445 – 447), Болдуин (Baldwin J. M. Mental Development in the Child and in the Race. N. Y., 1894), Шинн (Shinn M. W. Notes on the Development of a Child. Berkeley (CA), 1897), Броун (Brown D. D. Notes on Children’s Drawings. Berkeley, 1897), Кларк (Clark A. B. The Child’s Attitude toward Persperctive Problems // Studies in Education. 1902. Vol. I. P. 283 – 294), Геррик (Herrick M. A. Children’s drawings // Pedagogical Seminary. 1893. Vol. 3. P. 338 – 339), Люкенс (Lukens H. A Study of Children’s Drawing in the Early Years // Pedagogical Seminary. 1896. Vol. 4. P. 79 – 110), Мейтленд (Maitland L. What Children Draw to Please Themselves // Inland Educator. 1895. Vol. 1. P. 87), О”Ши (O’Shea M. V. Some Aspects of Drawing // Educational Review. 1897. Vol. 14. P. 263 – 284; idem. Mental Development and Education. N. Y., 1921. Ch. VI) и Гетце (Goetze K. Das Kind als Kuenstler. Hamburg, 1898). Их сообщения в основном описательны, хотя в некоторых случаях охватывают и процентные соотношения. Тем не менее, они весьма поучительны и проливают много света на то, как работает детский ум.

Научный интерес к детским рисункам достиг своего апогея между 1900 и 1915 гг. За этот период было выполнено два крупных международных исследования. Первое из них осуществлялось в соответствии с планом, предложенным Лампрехтом (Lamprecht K. Les dessins d’enfants comme source historique // Bulletin de l”Academie Royale de Belgique. N 9 – 10. P. 457 – 469), и основывалось, главным образом, на методе, используемом в нашей стране Эрлом Барнсом. Рисунки выполнялись по стандартизированным инструкциям детьми со всего мира, представлявшими самые разные уровни культуры. Они отсылались в центральное бюро в Лейпциге для анализа и сравнения.

Предложение Лампрехта было встречено с большим энтузиазмом, и к нему поступили многие тысячи рисунков. Была представлена почти каждая нация. Коллекция включала также рисунки, сделанные представителями некоторых первобытных африканских племен. И достойно всяческого сожаления, что это исследование, содержавшее столько возможностей для психологии, антропологии и этнологии, равно как и для практического образования, так и не было завершено. Левинштейн, сотрудничавший с Лампрехтом, опубликовал сводку отдельных частей материала (Levinstein S. Kinderzeichnungen bis zum 14. Lebensjahre: Mit Parallelen aus der Urgeschichte, Kulturgeschichte und Voelkerkunde. Leipzig, 1905), но не появилось ни одной сравнительной работы по всей коллекции в целом.

В 1907 г. Клапаред набросал план исследования детских рисунков, который весьма схож с лампрехтовским, но имел в виду несколько иную цель (Claparede E. Plan d’experiences collectives sur le dessin des enfants // Archives de psychologie. 1907. Vol. 6. P. 276 – 278). Лампрехта интересовал, прежде всего, вопрос о расовых сходствах и различиях, с особым упором на теорию рекапитуляции. Клапаред же предложил тщательное исследование ступеней развития рисунка с выявлением взаимосвязи (если таковая вообще существует) между склонностью к рисованию и общими интеллектуальными способностями, определяемыми по успеваемости в школе. План Клапареда был одобрен Ивановым в работе, посвященной рисункам школьников из четырех швейцарских кантонов (Ivanoff E. Recherches experimentales sur le dessin des ecoliers de la Suisse Romande: Correlation entre l’aptitude au dessin et les autres aptitudes // Archives de psychologie. 1909. Vol. 8. P. 97 – 156). Иванов разработал метод оценивания рисунков по 6-балльной шкале, которая учитывала (а) чувство пропорции, (б) творческий замысел, (в) техническую и художественную ценность, причем каждому из этих трех критериев придавался одинаковый вес. Затем он сравнивал полученные результаты с оценками общих способностей, данными учителями по каждому из школьных предметов, и с некоторыми моральными и социальными качествами. Им была выявлена положительная корреляция почти во всех случаях.

Работа Иванова была наиболее исчерпывающей из тех, что опирались на план Клапареда. Собранный им материал использовался также Кацаровым при изучении предметов, чаще других рисуемых детьми (Katzaroff M. D. Qu’est-ce que les enfants dessinent? // Archives de psychologie. 1910. Vol. 9. P. 125). Результаты Кацарова демонстрируют хорошее согласие с полученными Мейтленд в нашей стране, хотя возможно только грубое сравнение, так как Кацаров не разбивает рисующих по возрастам. Мейтленд установилf, что человеческая фигура является самым излюбленным предметом для детей всех возрастов вплоть до 10 лет. В таблице Кацарова она занимает третье место – после «разного рода объектов» и «домов» на первом и втором местах. При этом возраст испытуемых Кацарова колебался в пределах от 6 до 14 лет.

Шюйтен в работе, растянувшейся на несколько лет, воспользовался методом, который весьма заметно отличался от тех, что применялись другими исследователями того времени (Schuyten M. C. Het Oorspronkelijk teekenen als Bijdrage tot Kinderanalyse // Paedologisch Jaarboek. 1901. B. 2. P. 112 – 126; idem. Note pedagogique sur le dessin des enfants // Archives de psychologie. 1907. Vol. 6. P. 389 – 391). Его задачей было установить, по возможности, некий образец для каждого возраста, то есть ряд возрастных норм. Он использовал в качестве объекта человеческую фигуру. Рисунки делались по памяти; детям предлагалось лишь нарисовать человека «любым из привычных для них способов». Посредством очень тонких измерений каждой из отдельных частей тела и сравнения с классическими стандартами Шюйтен надеялся выработать объективный метод для своего ранжирования. План оказался неудачным, но сама идея достойна внимания как одна из наиболее ранних попыток разработки чисто объективной измерительной шкалы, основанной на возрастных стандартах (статья Шюйтена написана на голландском и не переводилась на другие языки, но ее превосходный обзор вкупе с критическими замечаниями можно найти у Рума (Rouma G. Le langage graphique de l’enfant. P., 1913. P. 14 – 17, 80 – 83).

Метод Шюйтена был использован Лобзином в работе о рисунках, выполненных детьми из общественной школы Киля (Lobsien M. Kinderzeichnung und Kunstkanon // zeitschrift fuer paedagogische Psychologie. 1905. B. 7. S. 393 – 404). Хотя не было установлено каких-либо твердых норм, он, как и Шюйтен, обнаружил, что с возрастом пропорции разных частей тела в детских рисунках становятся ближе к классическим стандартам. Лобзин также сравнивал рисунки имбецилов с выполненными нормальными детьми и нашел, что чувство пропорции, выказываемое имбецилами, в любом возрасте гораздо ниже уровня нормальных детей.

Одно из самых развернутых и тщательных исследований в этой области было проведено Кершенштейнером в Мюнхене в 1903 – 1905 гг (Kerschensteiner D. G. Die Entwickelung der zeichnerischen Begabung. Nuenich, 1905). Кершенштейнер получил задание перестроить учебный курс рисования в народных школах города. Чтобы опереться в своей работе на научную основу, он потратил около двух лет, собирая и изучая рисунки (числом около 100 тыс.), выполненные в стандартизированных условиях детьми в Мюнхене и окружающих его городках и деревнях. Он классифицировал эти рисунки в соответствии с тремя рубриками с некоторыми промежуточными типами.

Основные типы были следующими:

1. Чисто схематические рисунки. Это соответствовало тому, что Ферворн назвал «идеопластической стадией» в рисовании.
2. Рисование согласно зрительному образу – «физико-пластическая стадия».
3. Более поздняя стадия, когда ребенок пытается создать впечатление трехмерного пространства.

Книга обильно иллюстрирована и содержит множество таблиц, показывающих, отдельно по возрасту и полу, процентные соотношения детей, чьи рисунки попадают в каждый из трех упомянутых классов. Автор также посвящает несколько страниц рассмотрению рисунков трех особо одаренных мальчиков. Он анализирует различия между рисунками, выполненными слабоумными и нормальными детьми, и показывает, что эти различия носят как качественный, так и количественный характер. Рисунки слабоумных не просто выказывают тенденцию к большей простоте, но им недостает также связности. Это различие было подмечено также некоторыми другими авторами – например, совсем недавно Сайрилом Бертом, который считает, что в большинстве случаев можно отличить рисунки нормальных и умственно отсталых детей по одной только этой характеристике (Burt C. Mental and Scholastic Tests. L., 1921).

Кершенштейнер находит весьма отчетливые различия между обоими полами. Мальчики превосходят девочек во всех видах рисования, за исключением определенных способов декорирования, где девочки проявляют себя лучше, чем мальчики. Лена Патридж провела исследование частоты, с которой дети различного возраста рисуют разные части человеческой фигуры – руки, шею, ступни и т. д. (Partridge L. Children’s Drawings of Men and Women // Studies in Education. 1902. Vol. 2. P. 163 – 179). Штерн опубликовал несколько статей о детских рисунках и посвятил этой теме одну из глав своей книги «Психология раннего детства». В «Журнале прикладной психологии» (1907 г.) он приводит обзор попыток школьников проиллюстрировать поэму «Сказочная страна (Schlaraffenland)». Штерн привлекает внимание к различиям в творческом замысле, выказываемым детьми, и к развитию с возрастом способа изображения пространства (Stern W. Die Entwickelung der Raumwahrnehmung in der ersten Kindheit // Zeitschrift fuer angewandte Psychologie. 1909. B. 2. S. 412; idem. Psychologie der fruehen Kindheit. Leipzig, 1914. K. XX; idem. Spezielle Beschreibung der Ausstellung freier Kinderzeichnungen aus Breslau // Bericht ueber den Kongress fuer Kinderforschung und Jugendfuersorge in Berlin. 1907. S. 411 – 417).

Но, быть может, наиболее полное и ценное из отдельно взятых исследований в области детских рисунков было выполнено Рума (Le langage graphique de l’enfant). Оно охватывало шесть нижеуказанных разделов.

1. Были подвергнуты анализу рисунки, сделанные восемью детьми в течение девяти месяцев. Эти дети были из состоятельных семей, а их возраст колебался в пределах 7 – 11 лет.
2. В течение 10 месяцев проводился групповой эксперимент, в ходе которого рисовались определенные предметы под непосредственным наблюдением Рума всеми учениками школы для умственно отсталых детей и нормальными детьми обоих полов в нескольких школах.
3. В течение 10 месяцев один час в неделю отводился на рассмотрение «вольных» рисунков 40 детей в возрасте от 6 до 8 лет.
4. Шесть раз в неделю по полчаса изучались рисунки 30 недоразвитых детей в возрасте от 9 до 11 лет.
5. Ежедневно производилось изучение рисунков, сделанных детьми с особой станции наблюдения в одной из школ Брюсселя.
6. В дополнение к этим прямым наблюдениям, учителя собирали для Рума рисунки в нескольких детских садах и начальных школах, на основе которых он отобрал несколько человек для отдельного изучения.

Рума не применял статистических методов при обработке своих данных, но основывал свои выводы на необычно тщательных наблюдениях и подкреплял свои утверждения разбором большого числа примеров. Его книга щедро проиллюстрирована.

В своем исследовании развития навыков рисования человеческой фигуры Рума различает следующие этапы:

1. Предварительная стадия.
   • Приспособление руки к инструменту.
   • Ребенок дает определенное наименование бессвязным линиям, которые он чертит.
   • Ребенок заранее объявляет то, что он намеревается изобразить.
   • Ребенок усматривает сходство между случайно начерченными линиями и некими предметами.
2. Эволюция изображения человеческой фигуры.
   • Первые неуверенные попытки изображать, сходные с предварительными стадиями.
   • Стадия «головастика».
   • Переходная стадия.
   • Полное изображение человеческой фигуры в анфас.
   • Переходная стадия между изображениями в анфас и в профиль.
   • Профиль.

Рума заявляет, что рисунки недоразвитых детей напоминают рисунки нормальных детей младшего возраста. Он отмечает, однако, следующие особые различия между двумя типами рисунков (p. 199):

«Спонтанные рисунки недоразвитых детей выказывают: (1) отчетливую тенденцию к автоматизму; (2) медленную эволюцию от одной стадии к другой; (3) частый возврат к более низкой стадии. (4) Существует множество проявлений скачков идей. Рисунки, заполняющие весь лист бумаги, не являются законченными, и они относятся к нескольким не связанным между собой предметам. (5) Некоторые отдельно взятые рисунки недоразвитых детей носят вполне завершенный характер; но, когда мы рассматриваем их более пристально, обнаруживаем, что ребенок ограничился рядом набросков, которые медленно развертывались, и путем незначительных модификаций постепенно добился определенной степени совершенства. Консервативность ребенка благоприятствовала развитию рисунка. Изредка бывает, что недоразвитый ребенок обладает необычной силы зрительной памятью и тем самым оказывается в состоянии создавать весьма замечательные рисунки. Эти случаи аналогичны тем, когда другие неполноценные проявляют большое превосходство в одной из своих способностей, знаменитыми примерами чему являются Инауди и Диамонди. (6) Многие недоразвитые дети выказывают большое стремление изобразить некую идею в своей целостности или же воспроизвести все подробности в каком-то наброске. Именно эта склонность более всех других способствует улучшению рисунков, упомянутых в предыдущем пункте. (7) Недоразвитые дети предпочитают те рисунки, где одно и то же движение часто повторяется, и (8) они тщательно выполняют свою работу».

В нашем распоряжении имеется несколько очень хороших отчетов о рисунках, сделанных детьми в раннем детстве. Монография, опубликованная Броуном (Notes on Children’s Drawings), охватывает четыре исследования этого рода, каждое из которых растянулось на период от одного до трех лет. Отчет Хоган о рисунках, выполненных ее сыном, весьма полон, но, похоже, несет на себе отпечаток материнской гордости (Hogan L. A Study of a Child. N. Y., 1898). Клара и Вильгельм Штерны сохранили рисунки, сделанные их сыном в детстве, равно как и сведения об обстоятельствах, при которых каждый из них был выполнен (Stern C., Stern W. Die zeichnerische Entwickelung einer Knaben von von 4 bis 7 Jahre // Zietschrift fuer angewandte Psychologie. 1910. Bd. 3. S. 1 – 31). Менее полные отчеты можно найти во многих хорошо известных детских биографиях, например, написанных Прейером (Preyer W. The Mind of the Child. N. Y., 1899), Дарвином (Darwin Ch. A Biographical Sketch of an Infant // Mind. 1877. Vol. 2. P. 285 – 294) и другими.

Безусловно лучшим из этих частных исследований является проведенное Люке (Luquet G. H. Les dessins d’un enfant. P., 1913). Он сохранил каждый рисунок, сделанный ее маленькой дочуркой, вне зависимости от их несовершенства, с тех пор, как она впервые начала рисовать в возрасте трех лет и трех месяцев, вплоть до восьми с половиной лет. В течение этого времени предпринимались все меры предосторожности, чтобы уберечь ее рисунки от внешнего влияния – не только со стороны взрослых, но и других детей. Каждый рисунок был пронумерован и отмечен датой с указанием обстоятельств, при которых он создавался, вместе с комментариями ребенка во время рисования и другими значимыми фактами. В совокупности в течение этого периода было сделано около полутора тысяч рисунков, значительная часть которых воспроизводится в книге Люке.

Люке показывает, что детские рисунки беспрестанно претерпевают множество колебаний; что появившееся однажды новое свойство не проявляется постоянно впоследствии, но что обычно проходит определенное время, прежде чем новые характеристики закрепляются в рисунке. По этой причине и из-за трудностей истолкования всех элементов рисунка он заключает, что это такой род деятельности, который не должен подвергаться статистической обработке. Его исследование особенно ценно тем, что оно является единственным, которое охватывает все рисунки, выполненные ребенком в течение какого-то значительного промежутка времени.

Упоминания заслуживают и три других вида работ. Первый имеет дело с особым талантом к рисованию, и лучшим его образцом является работа, выполненная Киком в 1908 г. (Kik C. Die uebernormal Zeichenbegabung bei Kindern // Zietschrift fuer angewandte Psychologie. 1909. Bd. 2. S. 92 – 149). Кик проследил развитие 13 детей, которые казались особенно одаренными по части рисования. Трое из этих детей прежде изучались Кершенштейнером. Кик сосредотачивается на различии между реальной творческой способностью и простой способностью к копированию. Он показал, что в случаях с теми, кто проявлял эту высшую способность, также высоко оценивалась их общая школьная работа.

Более позднее исследование этого рода, основанное на стандартизированных тестах, было выполнено Мануэлем (Manuel H. A Study of Talent in Drawing. Bloomington (IL), 1919). Девятнадцати испытуемым – от пятиклассников до студентов университета – предлагался ряд тестов для измерения как общих, так и некоторых специфических способностей. Метод отбора испытуемых представляется спорным, поскольку в качестве критерия использовалось мнение единственного судьи, обычно преподавателя изобразительного искусства, хотя в отдельных случаях отбор производился, похоже, самим Мануэлем. Поскольку популяция, из которой производился отбор, была относительно невелика, маловероятно, чтобы отобранные испытуемые представляли очень высокий уровень специальной художественной способности. Статистическая обработка данных также оставляет желать много лучшего. Результаты складываются по индивидам, а не тестам, отклонения приводятся в терминах «сырых» оценок без их перевода в сравнительные единицы; и не подразумевается никаких допусков ни на взаимосвязи между тестами, ни на вариации в интеллектуальном развитии разных испытуемых. Его заключения будят мысль, но создается впечатление, что они опираются больше на априорное мнение, а не объективные результаты эксперимента.

Еще один вид исследований, который будет обильно подпитывать дальнейшую работу, имеет дело с рисунками, выполненными психопатическими субъектами. Может статься, что такие рисунки, будучи правильно понятыми, помогут пролить свет на причины умственных расстройств и послужат материальной подпоркой в постановке диагноза. Начало в этой области было положено Режа (Reja M. L’art malade: Dessins de fous // Revue universelles. 1901. Vol. 1. P. 913 – 915, 940 – 944) и Рогом де Фюрсаком (Fursac R. de. Les ecrits et les dessins dans les maladies nerveuses et mentales. P., 1905). Рума опубликовал отчет о рисунках одного субъекта, склонного к патологической лжи (Rouma G. Un cas de mythomanie // Archives de psychologie. 1908. Vol. 7. P. 258 – 262). Позднее такие исследования были проведены Курбитцем (Kurbitz W. Die Zeichnungen geisteskranker Personen // Zeitschrift fuer die gesammte Neurologie und Psychiatry. 1912. Bd. 13. S. 153 – 182) и Гамилтоном (Hamilton A. M. // Insane Art // Scribner’s Magazine. 1918. Vol. 63. P. 484 – 492 ).

Литература по детским рисункам изобилует сравнениями между рисунками современных детей и теми, что сделаны доисторическим человеком или первобытными людьми наших дней. Исследование Лампрехта уже упоминалось. Пробст описал рисунки, выполненные детьми из одного алжирского племени, не подверженного европейскому влиянию (Probst M. Les dessins des enfants Kabyles // Archives de psychologie. 1906. Vol. 5. P. P. 131 – 140), Дегалье изучала рисунки небольшой группы негритянских детей из Конго (Degallier L. Note psychologique sur les negres pahouins // Archives de psychologie. 1905. Vol. 4. P. 362 – 368), Хэддон – те, что сделаны аборигенами новой Гвинеи (Haddon A. C. Drawings by Natives in British New Guinea // Man. 1904. Vol. 4. P. 33 – 36). Сравнения между детскими и доисторическими рисунками производилось ван Геннепом (Gennep M. A. van. Dessin d’enfant et dessin pre-historique // Archives de psychologie. 1911. Vol. 10. P. 327 – 337), Делеманом (Doehlemann K. Praehistorische Kunst und Kinderzeichnungen // Beitraege zur Anthropologie und Urgeschichte. 1908. P. 51), Ферворном (Verworn M. Kinderkunst und Urgeschichte // Korrespondenz der deutschen anthropologischen Gesellschaft. 1907. S. 42 – 46), Кретчмаром (Kretzschmar J. Kinderkunst und Urzeitkunst Zeitschrift fuer paedagogische Psychologie. 1910. Bd. 11. S. 354 – 366; idem. Die Kinderkunst bei den Voelkern hoeherer und niederer Kulter: Ein Beitrag zur vergleichender Paedagogik // Archiven fuer Paedagogik. 1912. Bd. 1. S. 39 – 61), Гроссе (Grosse E. The Beginnings of Art. N. Y., 1915), Рума (Le langage graphique de l’enfant) и другими. Их точки зрения, как и выводы, мало согласуются друг с другом. Те, кто склоняется к теории рекапитуляции, обычно подчеркивают примитивную природу обоих типов рисунков и их общую неспособность изображать пространство. Кретчмар обращает на это особое внимание. Другие, среди которых можно упомянуть Ферворна и Рума, полагают, что имеющиеся сходства скорее мнимые, нежели действительные.

Очевидно, что невозможно по–настоящему сравнивать рисунки, сделанные карандашом на бумаге современным ребенком, с теми, которые первобытный человек наносил на каменные стены пальцем, вымазанным влажной глиной, или высекал с помощью кремня. Более того, мы не можем знать, какой цели служили эти доисторические рисунки. Тщательно выполненная работа, подразумевающая точное воспроизведение предмета, – совсем не то же самое, что торопливые наброски, придающие наглядность какой-то идее или сделанные просто для развлечения. У нас нет причин полагать, что образцы доисторического искусства, которые чудом сохранились, во всех случаях являются лучшим из того, что создано доисторическим человеком, и еще меньше оснований для предположения о том, что у него не вышло бы лучше, располагай он инструментами, имеющимися у современного ребенка. Если же, вдобавок к этим факторам, мы примем в расчет неизвестное, но вероятное весьма значительное влияние, которое оказывается на рисунки нынешних детей картинами, находящимися всюду вокруг них, зыбкость почвы, на которой зиждется даже самое осторожное сравнение работ, выполненных при столь несопоставимых обстоятельствах, станет очевидной.

Большая осмотрительность нужна и при сравнении рисунков американских и европейских детей с теми, что сделаны в современных первобытных племенах. Однако трудности в данном случае не так уж и непреодолимы. Рума показал, что, хотя дети, у которых не было опыта рисования, рисуют вначале не так хорошо, как можно было бы ожидать, исходя из их общих способностей, все же им требуется сравнительно небольшая практика, чтобы нивелировать фактор опыта, так что их рисунки вскоре начинают напоминать те, что делаются другими детьми их возраста. Следовательно, сравнение рисунков цивилизованных детей и детей из первобытных племен, проведших несколько месяцев в миссионерской школе, где у них было много возможностей пользоваться карандашом и бумагой и рассматривать картины, не так уж и неразумно.

Сравнение результатов, полученных исследователями, о чьих работах рассказывалось, выступают обоснованием следующих выводов:

1. У маленьких детей проявляется тесная связь между понятийным развитием, как оно выражается в рисовании, и общим интеллектом.
2. Рисование изначально является для ребенка скорее языком, формой выражения, нежели средством создания прекрасного.
3. Вначале ребенок рисует то, что знает, а не то, что видит («идеопластическая стадия» Ферворна). Позже он достигает стадии, когда пытается рисовать объекты такими, какими видит их. Переход от первой стадии ко второй является постепенным и непрерывным процессом.
4. Идеопластическая основа детских рисунков отчетливее всего видна в относительных пропорциях отдельных частей. Ребенок преувеличивает размер предметов, которые кажутся ему интересными или важными; остальные части преуменьшаются или вовсе не замечаются.
5. Порядок развития в рисовании удивительно постоянен, даже среди детей совершенно разного социального происхождения. Сообщения исследователей со всего мира практически совпадают как в отношении способа обозначения отдельных элементов рисунка, так и порядка, в котором эти элементы обычно появляются. Это особенно верно применительно к человеческой фигуре – вероятно, ввиду ее общеизвестности.
6. Самые ранние рисунки, сделанные детьми, состоят почти целиком из того, что может быть охарактеризовано как графический реестр элементов. Идеи числа, относительной пропорции частей и пространственных отношений развиваются значительно позже.
7. Рисуя предметы, лежащие перед ними, дети почти не обращают внимания на модель. Их рисунки c натуры ни в одном существенном отношении практически не отличаются от рисунков по памяти.
8. Рисунки, выполненные недоразвитыми детьми, похожи на те, что сделаны детьми младшего возраста, отсутствием деталей и недостаточным чувством пропорции. Тем не менее, в них проявляются качественные различия, особенно в том, что касается отношения отдельных частей друг к другу. Нередко в одном и том же рисунке весьма примитивные черты могут сочетаться с довольно зрелыми.
9. Дети посредственных умственных способностей иногда неплохо копируют, но они редко выполняют хорошие оригинальные рисунки. И наоборот, ребенок, который выказывает реальные творческие способности в искусстве, как правило, высоко котируется по своим общим умственным способностям.
10. Есть большая разноголосица среди исследователей по части того, как соотносятся между собой детские рисунки и те, что сделаны первобытными или доисторическими людьми. И до тех пор, пока не будет более тщательного исследования многих факторов, вовлекаемых в такое сравнение, правильность выводов, касающихся рисования, останется под большим сомнением.
11. О заметных различиях между полами, обычно в пользу мальчиков, сообщают многие исследователи, в особенности Кершенштейнер и Иванов.
12. Вплоть до десятилетнего возраста дети рисуют человеческую фигуру гораздо чаще, чем любые другие предметы.